После того как Шэнь Цзинь закончил говорить, на той стороне двери наступила тишина. Шэнь Минхуай, должно быть, ушёл.
Однако сердце Е Тинтуна всё ещё колотилось, словно барабан. Он уткнулся лицом в грудь Шэнь Цзиня, и его собственное сердце билось необычно быстро, сильно отдаваясь в ухо, отражая внутреннее волнение Шэнь Цзиня.
Шэнь Цзинь вытащил Е Тинтуна из объятий, поднял руку и стер следы поцелуя с уголка губ, улыбка звучала в его голосе:
— Не забывай дышать в следующий раз.
Во время поцелуя Е Тинтун нервно держался за его воротник, запрокидывал голову и позволял действовать, но сам забыл дышать, его лицо покраснело, глаза слегка затуманились.
Е Тинтун уловил в словах Шэнь Цзиня намёк на «следующий раз».
Они оба были взрослыми, и после поцелуя взгляд Шэнь Цзиня стал глубоким и серьёзным. Он чётко чувствовал желание Шэнь Цзиня к себе.
Он предполагал, что сегодня ночью они будут вместе в одной кровати.
Шэнь Цзинь отпустил его, поцеловал в лоб и сказал:
— Ложись пораньше, спокойной ночи.
Сдержанно и по-джентльменски.
Но только что, когда он целовал его, было иначе — он прижал его к двери так крепко, будто хотел проглотить целиком.
Губы Е Тинтуна были припухшими и нежными — ясное свидетельство того, насколько страстно целовали его. Он опустил голову, посмотрел на пальцы ног и вдруг прошептал:
— Всё нормально.
Когда они подписывали брачный договор, Шэнь Цзинь отмечал, что они освобождены от супружеских обязанностей, но теперь их отношения не сводились к контракту, так что всё было нормально.
Шэнь Цзинь почувствовал, как тонкие, бледные руки мягко схватили край его одежды, легко потянув — знак согласия Е Тинтуна.
Гортань Шэнь Цзиня вздрогнула, и он сдерживал порывы:
— Я сегодня много выпил и не хочу тебя обижать.
Это была правда.
Кроме того, Е Тинтун был по натуре слишком мягким, и при малейшей доброте он доверял Шэнь Цзину всем сердцем, без всяких оговорок.
Но они только начинали, и некоторое расстояние помогло бы Е Тинтуну чувствовать себя спокойнее.
И морально, и физически.
Е Тинтун хотел сказать, что не боится боли, но не успел — его снова поцеловали.
Голос Шэнь Цзиня был глубоким и манящим:
— Будь послушным, ложись пораньше.
Нежно-ласкающий тон заставил уши Е Тинтуна гореть, и он растерянно повернул ручку двери и вышел.
Только оказавшись у двери своей комнаты, Е Тинтун пришёл в себя. Он наклонил голову, посмотрел на закрытую дверь соседней комнаты и слегка озадачился.
Неужели это будет так больно?
Но сейчас он не мог найти ответ.
Когда он собирался войти, кто-то внезапно позвал его сзади:
— Тун.
Голос был низким.
Е Тинтун обернулся и увидел, как из тени угла выходит человек, удивлённо:
— Шэнь Минхуай?
Он думал, что тот уже ушёл.
Шэнь Минхуай сделал шаг вперёд, посмотрел на необычно пухлые и красные губы Е Тинтуна и замолчал.
Если бы это был прежний он, он бы уже потерял самообладание и устроил бы с ним разборки, но теперь, видя розовые щеки и застенчивую улыбку в глазах Е Тинтуна, он почувствовал некоторую беспомощность.
Его сердце всё ещё билось медленно, но ощущалось, будто это горький помело — не кровь, а горький сок помело с каждым ударом выжимался и разливался по венам и конечностям.
Горько и тяжело.
Этот Е Тинтун не оставлял ему и малейшего желания задавать вопросы.
Видя молча смотрящего на себя Шэнь Минхуая, улыбка Е Тинтуна исчезла, и он тихо наклонился к двери Шэнь Цзиня, глаза насторожены:
— Что-то не так?
Шэнь Минхуай был уверен: если он сделает шаг вперёд, Е Тинтун позовёт Шэнь Цзиня из соседней комнаты.
Он попытался улыбнуться, показать себя мягче, но вымученная улыбка только сделала его лицо ещё более скованным и неловким.
Шэнь Минхуай вздохнул:
— Ты ведь меня искал?
Только тогда Е Тинтун вспомнил, что Юй Хуэй просил его сказать:
— Кстати, куратор хочет, чтобы ты вернулся на занятия. Он не мог до тебя дозвониться, поэтому достал Юй Хуэя. Это раздражает.
— Сообщи ему, когда сможешь.
Это было странно — на банкете он так торопился передать это, а увидев Шэнь Минхуая только что, совсем забыл. Красота действительно отвлекает.
Шэнь Минхуай кивнул:
— Завтра свяжусь с ним.
— А ты? Есть что сказать мне?
Они давно не общались — Е Тинтун заблокировал все его контакты, а поскольку Шэнь Минхуай не ходил в университет, связи не было.
Е Тинтун покачал головой и прямо сказал:
— Нет, не особо.
Шэнь Минхуай понял, что это не холодное отстранение, а настоящее равнодушие.
Наступила тишина, и увидев, что Шэнь Минхуай теперь не такой напряжённый, Е Тинтун подумал и сказал:
— Слышал, ты последнее время работаешь в группе Шэнь, стараешься. Это хорошо.
Такая жизнь была намного лучше, чем прежние дни вечеринок и баров.
Шэнь Минхуай спросил:
— А ты как?
Е Тинтун улыбнулся:
— У меня тоже всё хорошо.
Глядя на спокойную, довольную улыбку Е Тинтуна, Шэнь Минхуай хотел спросить:
— Ну и как же?
Но понимал, что вопрос заставит Е Тинтуна почувствовать неловкость, и промолчал.
Увидев, что Шэнь Минхуай просто стоит, Е Тинтун рискнул:
— Если больше ничего, я пойду спать.
Шэнь Цзинь говорил лечь пораньше.
Шэнь Минхуай долго посмотрел на него и, к удивлению, кивнул:
— Позвоню куратору.
После того как Е Тинтун вошёл, Шэнь Минхуай чётко услышал щелчок замка.
Он тихо постоял у двери, затем набрал номер куратора:
— Извините за беспокойство, учитель. Я вернусь на следующей неделе.
Он хотел понять, в чём именно его недостатки.
В понедельник Е Тинтун пришёл в университет на утреннее занятие в восемь. Юй Хуэй и остальные уже заняли для него место.
— Тун, сюда!
Юй Хуэй убрал учебники с соседнего места во втором ряду ближе к передней части класса.
Е Тинтун посмотрел и увидел человека, сидевшего напротив Юй Хуэя, и замялся.
Шэнь Минхуай тоже оказался здесь.
Однако место Шэнь Минхуая было не рядом с ним. Е Тинтун осмотрел почти полный класс и медленно направился к ним, достал из сумки завтрак, который принес для всех.
— Сегодня у нас сяолунбао и соевое молоко. Перец чили и уксус на стороне.
Он провёл выходные в Принс-Бэй и пришёл в университет поздно, поэтому Юй Хуэй и остальные сохранили для него место, а он принес завтрак.
Юй Хуэй и Сон У весело взяли еду и сказали Шэнь Минхуаю:
— Мы не знали, что ты придёшь, поэтому Тун взял только две порции. Можно поделиться.
— Сяолунбао, которые Тун принес с улицы, с тонкой оболочкой, мясные и сочные. Они потрясающие!
Шэнь Минхуай откусил и сразу понял, что они из «Юнь Цзи» — того самого места, которое поставляет завтрак семье Шэнь.
Было очевидно, откуда у Е Тинтуна эти сяолунбао.
Когда они почти доели, пришёл учитель.
Сидя во втором ряду, Шэнь Минхуай легко мог встретиться взглядом с учителем, что доставляло ему сильный дискомфорт.
— С каких пор ты стал сидеть в первом ряду?
Раньше их общежитие всегда занимало последние места, а первые ряды были для лучших учеников.
— Я не обращал внимания, пока ты не сказал, — серьёзно ответил Юй Хуэй. — Кажется, это Тун сказал, что с первого ряда лучше видно и слышно учителя. Мы просто стали там сидеть.
Говоря это, он бодро похлопал Шэнь Минхуая по плечу.
— Ты не поверишь, но у Туна всё хорошо. В прошлом семестре он не провалил ни одного предмета, и его средний балл вошёл в десятку лучших в классе!
Это было огромное улучшение по сравнению с его прежними результатами в самом низу таблицы.
Шэнь Минхуай был удивлён и посмотрел на Е Тинтуна, который уже достал учебники и тетрадь, полностью подготовился и сосредоточился на уроке. Весь урок Е Тинтун всего один раз взглянул на телефон, а остальное время внимательно слушал и делал заметки, настолько погружённый, что не замечал взглядов, обращённых к нему.
После занятий группа решила поужинать вместе. Шэнь Минхуай инстинктивно предложил ресторан, который раньше любил Е Тинтун, но тот взглянул на телефон и ответил:
— У нас нет времени. Сегодня вечером у меня учебная сессия.
Тот ресторан был вкусным, но еда там готовилась долго, а повар лично показывал мастерство, из-за чего каждый приём пищи занимал больше часа.
Е Тинтун предложил:
— Как насчёт маленьких блюд у восточных ворот школы? Мы пробовали их в прошлый раз, было неплохо.
Шэнь Минхуай понял, что Е Тинтун не отказывается из упрямства, а искренне думает практично и предлагает альтернативу. В отличие от раньше, когда он просто соглашался со всем.
После ужина они шли мимо лотка с хот-догами и жареными колбасками. Е Тинтун сразу остановился.
— Я хочу жареную колбаску. Вы хотите?
Юй Хуэй и Сон У весело откликнулись:
— Конечно, их картофельные колбаски очень вкусные.
Шэнь Минхуай посмотрел на колбаски, покрытые приправой, и невольно нахмурился:
— Я не буду.
Он не знал, откуда берутся ингредиенты, и не было никакой гарантии безопасности.
Но Е Тинтун уже ловко взял салфетку, обернул ей шпажку и начал есть. Видимо, он часто покупал еду в таких уличных лотках.
Шэнь Минхуай посмотрел на жирные пятна на лотке и на продавца, который работал голыми руками, и, наконец, набрался уверенности:
— Е Тинтун, помню, раньше ты никогда не ел в таких уличных лотках.
Он всегда давал Е Тинтуну лучшее, и тот никогда не брался за такую нечистую еду. Казалось, он нашёл повод напасть на Шэнь Цзиня.
Е Тинтун, продолжая есть, спокойно ответил:
— Это потому что тогда у меня не было денег!
Каждый раз, проходя мимо, он был соблазнён, но на студенческой карте было всего пару сотен юаней — всё, что у него было. Наличных не было, чтобы купить это, и он знал, что если скажет Шэнь Минхуай, тот назовёт это грязью, поэтому молчал.
— Я какое-то время работал подработкой в кондитерской, теперь могу тратить деньги свободно.
Шэнь Минхуай нахмурился:
— Подработка? А Шэнь Цзинь согласен?
Он не понимал смысла зарабатывать копейки на подработке.
Увидев неодобрение, Е Тинтун не стал менять точку зрения:
— У всех разные ценности. То, что ты считаешь мелочью, для меня — важно.
Это были первые деньги, заработанные собственными руками.
Шэнь Минхуай снова замолчал. Он думал, что у него и Шэнь Цзиня совпадут взгляды на это, но по реакции Е Тинтуна понял, что Шэнь Цзинь никаких ограничений не ставил.
Более того, этот уверенный в себе Е Тинтун, который спорил с ним, казался ему чужим человеком.
Он не соглашался с ним, имел собственное мнение, был активен и усердно учился — жил своей жизнью, без всякого вмешательства.
Как дерево, растущее к свету.
Это было первое впечатление Шэнь Минхуая и одновременно самое трудное для него принять.
Он считал Е Тинтуна канарейкой в клетке Шэнь Цзиня, и что, работая усердно, сможет подарить Е Тинтуну такой же образ жизни. Но теперь понял, как сильно ошибался.
С самого начала он не думал дать Е Тинтуну свободу.
Он хотел красивого питомца — продолжение себя, а не дерево с крепкими ветвями, уверенно растущее вперёд.
Шэнь Минхуай целую неделю оставался рядом с Е Тинтуном, но ничего не делал. Просто ходил с ним на занятия и обратно. Но если Шэнь Минхуай оставался в общежитии, Е Тинтун возвращался в Принс-Бэй.
Странно, но Шэнь Минхуай не показывал никакого недовольства, просто молча и упрямо следовал за ним целую неделю. А потом, в понедельник, Шэнь Минхуай внезапно исчез.
После первого урока Е Тинтун тайком отправил сообщение Шэнь Цзиню:
Е Тинтун: Шэнь Минхуай на этой неделе не ходит на занятия. Сдался?
Е Тинтун: Я очень осторожен, чтобы не выдать никаких твоих секретов. У тебя всё в порядке с делами?
Шэнь Минхуай внимательно следил за ним, часто ездил в Принс-Бэй, много делал домашние задания в кабинете Шэнь Цзиня. Е Тинтун боялся, что Минхуай шпионит за ним, ведь он не знал, не видел ли тот случайно какие-то секретные документы в кабинете Шэнь Цзиня. Если бы что-то просочилось — ему бы пришёл конец.
Тем временем, в кабинете Шэнь Цзиня.
Шэнь Минхуай стоял внизу и смотрел на человека перед собой, который смотрел вниз на телефон с легким раздражением:
— Ты можешь быстрее подписать?
Он знал, что Шэнь Цзинь читает сообщения в WeChat от Е Тинтуна.
Минхуай следил за Е Тинтуном семь дней подряд и давно заметил, что тот поставил Шэнь Цзиня в специальные контакты с уникальным звуком уведомления. Тот звук, что только что прозвучал на телефоне Шэнь Цзиня, был именно от Е Тинтуна.
Хотя он и убедил себя сдаться, в этот момент он всё ещё испытывал боль и нежелание отступать.
Шэнь Цзинь ответил Е Тинтуну «Всё нормально», отложил телефон, взглянул на заявку на зарубежное задание по стране D, взял ручку и сразу подписал её.
Шэнь Минхуай заметил, что вопросов не последовало, и с ноткой ревности сказал:
— Такой выгодный проект, а ты даже не задумался.
Шэнь Цзинь закрыл папку и передал её ему:
— Я ведь твой дядя. Логично дать тебе шанс проявить себя.
Шэнь Минхуай усмехнулся над этими благородными словами:
— Этот проект займет минимум три года. Ты так быстро подписал, потому что знал — я скоро не вернусь.
Как только он уедет за границу, не будет возможности быть рядом с Е Тинтуном. Даже если проект прибыльный, Шэнь Цзинь не упустит такой шанс.
Шэнь Цзинь промолчал.
Последние семь дней довели Минхуая до предела. Если бы тот не ушёл добровольно, ему пришлось бы действовать самому. Теперь Минхуай сам проложил себе путь к светлому будущему.
Минхуай взял папку и хотел что-то сказать, когда вдруг зазвонил телефон Шэнь Цзиня.
Тот поднял руку, чтобы остановить Минхуая, и ответил:
— Босс Шэнь, скандальная личная жизнь Ху Чэна раскрыта, жертвы уже жалуются. После освещения в СМИ акции компании резко упали, остальные акционеры недовольны. Его вывели из игры. Старший брат Ху Чэна воспользовался моментом и тайно организовал покушение, чтобы «случайно» устранить Ху Чэна. Сейчас он в бегах.
Это «случайное происшествие» — вовсе не мелочь, это минимум лишит Ху Чэна возможности захватить компанию.
Шэнь Минхуай услышал всё и не смог скрыть шок. Он не верил, что Ху Чэна можно убрать из-за скандала.
Подумав, он широко раскрыл глаза и посмотрел на спокойного мужчину перед собой, почувствовав холодок.
Шэнь Цзинь явно имел к этому отношение, дергал ниточки из тени, не пачкая рук.
— Босс Шэнь, старший брат Ху Чэна хочет с вами сотрудничать, спросил, заинтересованы ли вы.
Шэнь Цзинь ответил:
— Дайте ему мой номер.
То есть согласился на сотрудничество.
После паузы добавил:
— Сообщите, где мы нашли Ху Чэна.
Закончив разговор, Шэнь Цзинь посмотрел на ошеломлённого Минхуая и нахмурился:
— Что-то ещё?
Минхуай ещё не отошёл от слов Шэнь Цзиня.
Если он правильно понял, Шэнь Цзинь использует старшего брата Ху Чэна, чтобы избавиться от него.
Он встречался с Ху Чэном несколько раз — хитрый лис, который не позволял себе переходить черту, особенно перед таким тяжеловесом, как Шэнь Цзинь, а уж тем более не смел бросить ему вызов. Главным предметом спора между ними был Е Тинтун.
Шэнь Минхуай полностью замолчал. Ху Чэн не причинял Е Тинтуну реального вреда. Если бы это был он, он, вероятно, просто сделал бы предупреждение, а не строил бы такую сложную схему, тратя целое состояние на обвал акций и уничтожение Ху Чэна. Шэнь Цзинь оказался куда более жестоким, чем он думал.
Шэнь Цзинь, казалось, не заметил выражения лица Минхуая и спокойно сказал:
— Ты свободен.
Шэнь Минхуай стиснул зубы:
— Даже не думай, что я расскажу Туну об этом.
Он знал характер Е Тинтунгэа; даже если тот не понимал бы поступков Шэнь Цзиня, в конце концов он всё равно испытывал бы благодарность. Если Шэнь Цзинь думал, что сможет через него завоевать благосклонность Е Тинтуна, он ошибался.
Шэнь Цзинь приподнял веки:
— Не возомни о себе слишком много.
Звонок не скрывался от него; просто Минхуай не возражал, что тот знает.
— И кстати, держи это при себе.
У Шэнь Минхуая сжалось сердце. Конечно, он понимал, кому именно была адресована строгость Шэнь Цзиня, и не удержался:
— Ты для него так много сделал. Не собираешься ему об этом сказать?
Раньше, когда он что-то присылал Е Тинтуну, тот обязательно выставлял это в соцсетях и при следующей встрече приносил — шарф или часы. Даже про еду рассказывал подробно, как она вкусна.
Он действительно ценил ответы Е Тинтуна. Один раз, когда Тинтун забыл, расстроился и неделю холодно с ним общался.
Позже Тинтун понял намек и больше не промахивался.
Теперь, когда он не был другом Е Тинтуна в WeChat, он считал само собой разумеющимся, что Тинтун остался таким же, и Шэнь Цзинь, конечно, ценил такие признания.
Шэнь Цзинь взял в руки другой документ:
— Нет, не собираюсь.
Шэнь Минхуай посмотрел на его равнодушное лицо и почувствовал, как что-то тяжелое давит ему на грудь, мешая дышать.
Его гордость была разбита Шэнь Цзинем.
Шэнь Цзинь показал ему, что он не достоин любить Е Тинтуна.
Когда он вернулся на выходных в Принс-Бэй, Е Тинтун услышал от Шэнь Цзиня, что Шэнь Минхуай добровольно попросился на обучение за границу, и учёба будет завершена там же.
Е Тинтун был поражён — Минхуай очень плохо знал английский и однажды клялся никогда не терпеть трудности жизни за границей.
Теперь же почему-то внезапно передумал.
Возможно, он действительно стремился измениться к лучшему.
Е Тинтун быстро нашёл рациональное объяснение решению Минхуая.
Он планировал провести в Принс-Бэй всего один день на этой неделе, а затем вернуться в университет. У него была элективная пара в воскресенье вечером, так что надо было возвращаться.
Хуже того, в этом месяце ему нужно было пересдавать один из основных курсов первого года, будни были забиты, поэтому для повторения оставались только субботы и воскресенья. Курс был особенно сложным, и многое было непонятно, так что требовалась помощь соседа по комнате.
Возможно, Е Тинтун не попадёт домой несколько недель.
Эта мысль сильно его тревожила.
В воскресенье днём он смотрел на человека, который играл с котом на диване в гостиной, и внезапно задумался о прогулке с пропуском занятий.
В конце концов, каждый дополнительный день на счету, да и элективный курс не такой уж важный.
Он поставил рюкзак и тихо сел в дальний угол дивана, изображая свою обычную расслабленность.
Наверняка Шэнь Цзинь не помнил его расписание?
Он делал вид, что сидит на диване десять минут, а потом Шэнь Цзинь встал.
Е Тинтун, охваченный чувством вины, поспешно поднялся:
— Куда ты идёшь?
Шэнь Цзинь прошёл впереди, наклонился и взял рюкзак, который он спрятал:
— Отвожу тебя в университет.
Е Тинтун сразу опустил голову. К тому моменту, как они дошли до ворот Университета А, его сопротивление было заметно всем.
Шэнь Цзинь сделал паузу:
— Устал от учёбы?
Раньше Е Тинтун был очень активным на занятиях, и он не был уверен, не результат ли нынешнее состояние слишком сильного давления на себя.
Е Тинтун нехотя объяснил свои причины, а после понял, что его неохота была слишком очевидной, и сухо добавил:
— Снежок теперь каждую пятницу ждёт меня у двери. Если я не вернусь, боюсь, он будет скучать.
Но разговоры ни к чему не вели — ему всё равно нужно было идти на занятия.
Е Тинтун отстегнул ремень и вышел из машины. Перед тем как уйти, Шэнь Цзинь что-то сказал, но Тинтун захлопнул дверь как раз в этот момент и не расслышал.
Он обошёл машину, наклонился к водительскому окну:
— Что ты сейчас сказал?
Шэнь Цзинь спросил:
— А если скучаю я?
Е Тинтун тут же почувствовал, как лицо заливает жар, а голос Шэнь Цзиня звучал так буднично, будто он и не понимал, что только что сказал что-то до нелепого романтичное.
Е Тинтун запнулся:
— Можешь… можешь помочь мне с профильными предметами? Если сможешь, как тогда с высшей математикой, я буду приезжать.
Шэнь Цзинь на мгновение замолчал:
— Нет.
Он не знал его профильных дисциплин.
Шэнь Цзинь нахмурился, и Е Тинтун не понял — из-за завышенных ожиданий к себе или потому, что он не возвращается домой.
Но фраза Шэнь Цзиня о том, что он скучает, дала Тинтуну основание думать, что дело во втором:
— Ничего, я буду тебе регулярно звонить.
Шэнь Цзинь спросил:
— Каждый день?
Е Тинтун не думал о такой частоте, но выражение лица Шэнь Цзиня не оставило ему шансов отказаться:
— Буду звонить перед сном?
Шэнь Цзинь кивнул.
Даже несмотря на обещание, выражение Шэнь Цзиня всё ещё оставалось хмурым.
Е Тинтун нерешительно спросил:
— Тогда… я пошёл?
Шэнь Цзинь только хмыкнул в ответ.
Е Тинтун сделал несколько шагов в сторону университетских ворот, но почему-то обернулся, наклонился и быстро поцеловал Шэнь Цзиня в щёку.
Он просто хотел немного его развеселить.
Редко проявлявший инициативу, Е Тинтун тут же захотел убежать, но в спешке не заметил край крыши машины и ударился головой, от чего на глаза навернулись слёзы. Он встал, схватившись за голову, ошеломлённый.
Шэнь Цзинь вышел из машины и начал аккуратно массировать ушиб:
— Сильно болит?
Глаза Е Тинтуна покраснели, и он жалобно сказал:
— Да.
Шэнь Цзинь был и растерян, и развеселён:
— Может, мне обшить крышу машины мягкой подкладкой? Чтобы в следующий раз не ударился?
Е Тинтун уткнулся головой в плечо Шэнь Цзиня и сердито пробормотал:
— Больше не будет никакого "в следующий раз"!
Шэнь Цзинь приподнял ему подбородок и поцеловал в губы:
— Правда?
Его голос был мягким и слегка насмешливым.
Лицо Е Тинтуна вспыхнуло от смущения, и он, встав на цыпочки, поцеловал в ответ. Но, заметив, что они стоят на виду, чуть опомнился и прошептал:
— Разве это… не слишком?
Шэнь Цзинь надел ему на голову кепку, закрыв лицо, наклонился и продолжил поцелуй:
— Теперь никто ничего не увидит.
Попытка спрятаться на виду сработала — Тинтун расслабился, но всё равно не знал, как правильно дышать, лицо вспыхнуло, голова закружилась, а осознание, что они на людях, только сильнее заставляло сердце колотиться.
Кепка пахла Шэнь Цзинем, и Е Тинтун прошептал, переводя дыхание:
— Такое ощущение, будто мы… тайно встречаемся…
Шэнь Цзинь, услышав это, сказал:
— Назовём это по-другому.
Е Тинтун с недоумением поднял взгляд:
— Как?
Шэнь Цзинь ущипнул его за шею, и в голосе зазвенел тихий смех:
— Романтика в браке.