Седьмая (18+)

— Седьмая! Ты меня слышишь? — в подкорки моего сознания настойчиво ворвался голос командира Шеп. Я находилась в аудитории на лекции по поведению в экстремальных ситуациях и, кажется, задумалась.

— Что? Простите? — растерянно спросила я, и в аудитории послышались смешки.

— Тихо! — гаркнула преподаватель. — Повтори мои последние слова! — сверлила она меня свирепым взглядом.

— Кажется, Вы сказали: «Ты меня слышишь?»

По аудитории прокатилась волна хохота.

— Да что с тобой? — ткнула меня в бок Вэл.

— Простите, я задумалась, — выдала я и виновато опустила глаза в пол.

— Неуд, — вынесла приговор командир Шеп.

Глядя на её довольное лицо, мне показалось, что поставить плохую оценку было для неё отдельным видом удовольствия. Раньше меня невозможно было подловить, я всегда учила материал и усиленно готовилась ко всем предметам. Знала, что мне не спустят даже малую погрешность в теории, как могли спустить той же Вэл. Однако, в последнее время я стала рассеянной и несобранной, и появились мои первые неуды. Мне же было наплевать, с полным равнодушием я наблюдала за тем, что происходит вокруг. Я просто поскорее хотела прийти в общежитие, стянуть одежду и залезть под одеяло, укрывшись с головой, чтобы меня никто не трогал. Даже однокурсницы перестали меня задирать, словно чувствовали, что сейчас мне совершенно не до них .

— С такими оценками ты вылетишь отсюда, - проворчала рядом сидевшая Вэл.

Я молча пожала плечами.

— Тебе все равно? — злобно прошипела она.

Я лишь печально вздохнула. Мне, правда, было все равно.

— Тебя словно подменили! Это все из-за твоей работы, ведь так? Что у тебя там происходит? — не в первый раз пыталась выяснить она.

Если честно мне очень хотелось поделиться своими переживаниями с подругой, рассказать ей все без утайки. Но подписанные документы о неразглашении тормозили меня, да и имела ли я право выливать на неё все это, подвергая опасности?

И, может, мама была права в том, что неведение лучше, чем знание, если ты все равно не можешь ничего исправить. А могу ли я?

— У меня все нормально, — твёрдо ответила я.

Восьмая поджала губы: было видно, что мой ответ обидел ее, что она не верила мне и хотела знать правду. Но правда могла слишком много ей стоить, поэтому я продолжала молчать.