Любой ценой

Миралисса задумалась, но пару секунд спустя отрицательно покачала головой:

— Название встречалось в нескольких книгах, но пояснений не приводилось.

— Неудивительно, — кивнул Волдеморт. — Это по-настоящему Тёмная магия. Страшная магия. Моё детство пришлось на военные годы, — пустился он в откровения.— Лондон бомбили, я видел смерти каждый день, и я боялся, что меня, волшебника, наследника самого Салазара Слизерина, уничтожат маггловским оружием. Наткнувшись в Запретной секции хогвартской библиотеки на ветхую книгу, повествующую о способах обрести бессмертие, я загорелся этой идеей. Не стану скрывать, я был очень амбициозен и очень самоуверен. Это и подвело меня. Не узнав всех последствий, я создал крестраж — предмет, в котором заключены часть души. Именно благодаря крестражам я смог возродиться после развоплощения физического тела.

Лисса восхищённо открыла рот.

— Да, ты права, это потрясающе, но цена... Чувства, эмоции — ерунда, без них жить стало даже проще, но терпение, самоконтроль, и даже логичность — слишком высокая плата. Те изменения, что заметили Пожиратели смерти, были итогом обратного ритуала: я вернул себе часть души. Диадема — тоже крестраж.

— Но... вы ведь станете уязвимы! — испуганно воскликнула Лисса.

— Я нашёл более сложный, но надёжный способ, — улыбнулся Лорд. — Как я уже сказал, твоя помощь оказалась очень ценна, потому я решил оказать тебе честь ассистировать мне во время ритуала.

— О!

Глаза Волдеморта, давно утратившие багровое сияние, сверкнули, и он улыбнулся. Встав, он взмахом руки отодвинул всю мебель к стенам, освобождая пространство, и материализовал каменный стол, на который положил диадему.

В течение нескольких минут Лисса с интересом наблюдала за вычерчиванием многолучевой звезды, стараясь понять, что делает Риддл, но её знаний катастрофически не хватало.

— Подойди, Миралисса, — негромко позвал Лорд. — Возьми диадему, позволь ей управлять тобой.

Лисса послушно выполнила распоряжение. Страшно ей не было — она полностью доверяла Лорду, но вот волнение захлёстывало.

Риддл начал читать литанию на незнакомом языке, и она почувствовала, как от диадемы к ней потянулись призрачные лучи, впитавшиеся в ладони. Стало немного больно, но не настолько, чтобы прервать ритуал. Голос Лорда то вибрировал на высоких нотах, то затихал до едва различимого шёпота, боль становилась сильнее; в изолированном от окружающего мира помещении поднялся ветер, разбрасывая лежавшие на столе бумаги...