Магистр дьявольского культа и Т/И

   Пальцы Лань Сы Чжуя невольно разжались, однако Вэй У Сянь подоспел вовремя и ухватил масляную лампу, как раз когда она почти ударилась об пол. Затем он спокойно поднес ее к горящему огненному талисману, зажатому в другой руке, зажег светильник и поставил его на стол:

  -Хозяйка, вы изготовили их сами? Отличная работа.

Остальные, наконец, сообразили, что в комнате столпились не живые люди, а лишь бумажные манекены.

Манекены и в самом деле являли собой плоды трудов весьма даровитого мастера. Среди них находились мужчины, женщины, и даже дети; тела их полностью соответствовали размерам реальных людей. Все куклы мужского пола, высокие здоровяки с суровыми выражениями лиц, принадлежали к типу «Силач Преисподней». Все куклы женского пола, девушки изящной наружности с волосами, собранными в одиночный или двойной пучок, выглядели настоящими красавицами, и даже просторные бумажные платья не могли скрыть их грациозной осанки. Рисунки на одеждах манекенов казались даже более искусными, чем узоры на парчовых мантиях: одни раскрашены в богатые, крикливые цвета; другие – оставлены серовато-белыми. На их щеках красовались аляповатые пятна румян, подражающие цвету лица живого человека. Однако все манекены до сих пор стояли без зрачков, смотря вперед абсолютно белыми глазами, поэтому, чем ярче и сочнее был их румянец, тем мрачнее они выглядели в глазах путников.

В комнате находился еще один стол, а на нем стояли несколько свечей разной длины. Я по очереди зажгла их, и тусклый желтый свет озарил бóльшую часть комнаты. Кроме бумажных манекенов, в доме также обнаружилась пара похоронных венков, висящих друг напротив друга, ритуальные деньги, бумажное золото и серебро, сваленные в кучу у стены.

Цзинь Лин уже успел слегка обнажить свой меч, но поняв, что дом представлял собой всего лишь лавку, торгующую погребальными принадлежностями, втайне вздохнул с облегчением и убрал оружие. В среде заклинателей, даже если один из них покидал этот мир, никто не устраивал жутковатых траурных торжеств, присущих простым людям, поэтому ученики никогда в жизни не видели подобные предметы. Вскоре первоначальный страх сменился любопытством: мурашки ползли по их спинам,однако юноши ощущали даже большее возбуждение, чем на ночной охоте.

Как бы плотен ни был туман, все же просочиться в дом он не мог. Впервые с тех пор, как мы вступили в город И, ученики могли свободно видеть лица друг друга, что принесло их сердцам покой. Я, заметив, что юноши расслабились, спросила пожилую даму: