(НЕ)равные

Девушка, с глазами полными страха, непонимания и слез, несется прям к горящему дому, не осознавая опасности происходящего, пока её не перехватывает Глеб, крепко прижимая к себе.
– Стой! Куда ты блять прешься? – рявкает он, удерживая кудрявую около себя, пока пожарные активно тушат то, что осталось от дома.
Отчаяние. Непринятие ситуации. Слезы сильным потоком текут с карих глаз, когда девушка поворачивает голову в сторону обломков. Тепло от догорающего дома обжигает кожу лица. Вопрос только один: живы ли её близкие?

***

Черные очки закрывают опухшие глаза Алисы, когда та заходит в периметр кладбища с искусственными цветами в руках. Проведя сначала ладонью по одной холодной могильной плите, девушка подходит к другой, проделывая тоже самое.
Со временем боль не проходит. К ней просто привыкаешь. Привыкаешь к отсутствию близких людей в твоей жизни, остается лишь наслаждаться старыми, чуть помятыми фотографиями, отрывками голосовых сообщений в мессенджерах и воспоминаниями. Последнее самое сложное – воспоминания нельзя выкинуть, нельзя сжечь, удалить из памяти. Они появляются неожиданно, и заставляют тело покрываться многочисленными мурашками, ощущать холод смертельного осознания – ты никогда их больше не увидишь.
– Всё нормально? – вдруг раздается позади, и Соколовская садясь на корточки, принимается втыкать в землю искусственный букет.
– Да. Ты почему один? – переводя взгляд на татуированного, интересуется Алиса.
– Варька с бабушкой пошли на чью-то там могилу, я так нихуя и не понял, – пожимает плечами Викторов, и садится на скамейку, облокачиваясь о края руками и поднимая голову к солнцу, что припекает его кудрявую голову.
Глеб здесь впервые. Место захоронение родителей Алисы выглядело достаточно ухоженным, не забытым. Даже не смотря на то, что у семьи не было денег на нормальную пищу, они умудрились поставить родственникам памятники. Не самые хорошие, и скорее всего самые дешевые, но они есть, и это кажется татуированному таким абсурдным – тратить деньги на мертвых, когда живым жить не на что.

Когда бабушка с Варей возвращаются, открывая железную калиточку, Алиса переводит взгляд на сестренку, что сразу же бежит к ней, и приобнимает.
Каждый раз, когда семья собирается здесь – на бабушку больно смотреть. Её дочь, её кровь, её душа – лежит в холодной сырой земле, и больше не радует её своей улыбкой и рассказами про любимые комнатные цветы. Сердце разрывается.
Глеб, не любящий подобные мероприятия, учтиво возвращается к автомобилю, и прикуривает сигарету, ожидая семейство Соколовских.
Взглянув на свою бабушку, кудрявая с сочувствием замечает, как она похудела от переживаний, после пожара. К счастью, её не положили в больницу, хотя её давление было максимально не стабильным.
Обернувшись, Алиса поглядывает на стоящего у машины Викторова – тот выдыхает дым в воздух, и кажется каким-то задумчивым. Она ему благодарна. Благодарна за ту неожиданную помощь, которую он без раздумий оказал её семье в трудное время. Мало того, чтоб Глеб предоставил Соколовским тот самый дом, который показывал Алисе чуть ранее, так он ещё и дал лично бабушке девушки энную сумму денег, которая не разглашается ни им, ни бабушкой.