В такси Крис ощущал лёгкое волнение, которое только усиливалось с каждой минутой, приближая его к месту, о котором он столько думал. Еще немного, и он окажется там, где не был уже давно, но куда жаждал вернуться больше всего.
Заранее он распорядился, чтобы его водитель – да, у него был личный водитель, хотя он редко пользовался его услугами – забрал багаж и отвёз в его квартиру. Не к родителям. Он не горел желанием их видеть.
Выйдя из автомобиля, Крис быстрым шагом двинулся по аллее, будто на автопилоте. Он знал каждую кочку, каждый выступ на дороге, словно бы его ноги помнили этот маршрут наизусть. И какое же разочарование он испытал, подняв взгляд и обнаружив, что в том самом окне не горит свет.
Всё внутри него сжалось. Не может быть… Он переехал? Нет, возможно, просто у Майка в гостях. Или где-то гуляет. Крис пытался себя успокоить, но не мог уйти, пока не убедится в правильности своих догадок.
Он присел на крайнюю лавочку в ожидании. С какой стороны он придёт? А вдруг они пересекутся? От одной этой мысли его желудок свело от волнения. Он изменился за это время?
Глядя на тёмную гладь пруда, Крис не заметил, как пролетел один час, затем второй. В его кармане заканчивались сигареты, но это не проблема — можно стрельнуть у кого-то из прохожих. Вот только прохожих не было.
Посмотрев на часы, он понял, что уже полночь. А его всё нет.
Сделав глубокий вдох, Крис решился на глупость, которую, будь он в здравом уме, никогда бы не совершил. Он быстро поднялся и устремился вверх по знакомой лестнице, чувствуя, как сердце бешено колотится в груди, грозясь вырваться наружу.
Стучится.
Некоторое время – тишина. Но вот дверь открывается, и перед ним предстаёт пара удивлённых глаз.
— Что ты здесь делаешь? — Майк явно не ожидал увидеть его, да ещё и среди ночи.
Крису было всё равно. Не давая тому опомниться, он задал вопрос:
— Где он?
Майк нахмурился, сложив руки на груди.
— Зачем тебе Эван?
Крис осознавал, насколько глупо он сейчас выглядит: стоит посреди ночи и требует найти парня. Но что он должен сказать? Что умирает от желания увидеть его? Что скучает так, что сердце сжимается от боли?
Вместо этого он буркнул первое, что пришло в голову:
— Поговорить.
Майк прищурился.
— Поговорить? Сейчас? Ты серьёзно? Это не может подождать до утра?
— Он уехал.
Слова Майка прозвучали как приговор. Крис почувствовал, как его сердце сжимается от страха.
— К-куда? — голос дрогнул, он сам этого не ожидал.
Майк внимательно посмотрел на него. Странное поведение, и главное — он не пьян.
— Слушай, с чего это я должен перед тобой отчитываться? Вали отсюда, уже поздно.
Но Крис не мог просто так уйти. Вспышка ярости заставила его схватить Майка за ворот футболки, слова с его губ сорвались больше похожие на рычание зверя:
— Будь добр, объясни, куда он уехал?!
Майк спокойно перехватил его руку, сжимая запястье с силой, но Крис не ослабил хватку, понимая, что тот может ему её просто сломать.
— Пожалуйста.
В этот момент его взгляд смягчился. Он действительно просил о помощи.
Глаза Майка слегка округлились. Что, чёрт возьми, происходит между этими двумя?
После долгого молчания он разжал пальцы и ответил:
— К матери. У него выходные.
Паника отступила, и Крис почувствовал, насколько глупо он себя вёл. Он отступил, засовывая руки в карманы.
— Прости… я перегнул…
Майк молча смотрел на него, потом вздохнул:
— Ты же не отстанешь, да?
Он ушёл вглубь комнаты, оставив дверь приоткрытой. Через минуту вернулся и протянул Крису небольшой помятый клочок бумаги.
Крис с удивлением посмотрел на него. Этот придурок не так уж и плох.
Осторожно, словно передавая важный документ, он взял бумажку.
— Спасибо.
Майк злобно прищурился.
— Если ты его обидишь — будешь иметь дело со мной.
Крис поднял взгляд, тёмные глаза мягко светились.
— Никогда не посмею.
Развернувшись, он быстро ушёл.
Майк долго смотрел ему вслед. Что это вообще было?
Неловко почесав нос, он закрыл дверь и вспомнил недавний вечер.
Неделя назад
Майк только вернулся от родителей, и они с Эваном решили посидеть дома, купив пива и закусок. Они болтали, шутили. В какой-то момент Майку позвонил брат, и он ушёл в спальню Эвана, чтобы поговорить без шума.
Пока тот болтал по телефону, его взгляд зацепился за лист бумаги на столе.
Рисунок.
Полуобнажённый парень в баскетбольной форме. Голова чуть повернута в профиль.
И этот профиль казался до боли знакомым.
Тогда он не придал этому значения. Но сейчас…
Это был Крис.
Эван никогда не рисовал кого попало. Майк хорошо помнил его слова:
"Я могу рисовать только то, что мне действительно нравится. Иначе рисунок не получится красивым."
Значит… ему нравится Крис?
Этот плейбой, разбивший столько сердец?
Майк почувствовал раздражение. Как много Эван от него скрывал?
Правильно ли он поступил, отдав Крису адрес?
Его это бесило. Он ведь его лучший друг! Почему он должен сам обо всём догадываться?
Крис, немного успокоившись, решил мыслить рационально.
Сначала — домой. Привести себя в порядок. Выспаться.
А завтра…
Завтра он поедет к нему.
Лежа в постели, он не чувствовал усталости после долгого перелёта. Мысли не давали покоя.
Он был уверен: завтра всё изменится.
В эти выходные Эван, как обычно, занимался магазином, а после принялся за обустройство своей комнаты. Теперь на стенах висели плакаты его любимой группы, на столе аккуратно расставлены книги, а в шкафу всё было сложено в идеальном порядке. Хотя одежды у него здесь было немного, но этого вполне хватало.
Из коридора донёсся звук шаркающих тапочек.
— Ужин готов, — раздался тёплый, мягкий голос матери.
— Уже иду! — отозвался Эван.
В последнее время он страдал потерей аппетита, а кошмары стали сниться ещё чаще. Во время ужина Элина подняла на него встревоженный взгляд — Эван уже чувствовал, что разговор пойдёт в неприятную сторону.
— Милый, я бы хотела, чтобы ты снова начал посещать психолога, — осторожно сказала она.
Эван насторожился. Аппетит, который и без того был слабым, окончательно пропал. Не отрывая глаз от тарелки, он быстро отверг её идею:
— Я думаю, это ни к чему. Я прекрасно себя чувствую.
Элина знала, что это не так. В последнее время её сын стал необычайно задумчивым, скрытным. Очевидно, что его что-то беспокоило. Она мягко, но настойчиво возразила:
— Но ведь кошмары участились, ты и сам это заметил! Посмотри на себя, как ты исхудал за последние пару месяцев…
В её голосе чувствовалась боль.
Эван сжал вилку в руке.
— Просто я расту и много двигаюсь, это нормально. А кошмары… пройдут, как и всегда.
Элина не отступала.
— Ты можешь поделиться со мной, — она смотрела на него тепло, с искренним беспокойством. — Я ведь вижу, что тебя что-то тревожит. Не держи всё в себе, я всегда готова тебя выслушать.
Её мягкий взгляд словно пытался проникнуть за закрытые двери его разума.
Эван отвёл глаза. Он не мог смотреть на неё — не мог признаться, что его мучили сны о насилии. Что он думал о том, что, возможно, гей. Как он, чёрт возьми, мог рассказать ей хоть что-то из этого?
Он отложил приборы в сторону.
— Мне не о чем делиться. Спасибо, но я пока не голоден.
Элина тревожно проводила его взглядом.
Оставшись один, Эван тихо вздохнул. Так больше не могло продолжаться. Он понимал, что ему нужно с кем-то поговорить, но пока не был к этому готов. Открыться кому-то… это тяжело.
Приняв душ, он долго лежал в постели, уставившись в потолок. Он боялся сомкнуть глаза. Днём чувствовал себя разбитым из-за постоянного недосыпа. Как разорвать этот круг?
Но наутро он проснулся удивлённый — впервые за долгое время ему ничего не снилось.
Воспоминания нахлынули: недавно он очнулся среди ночи и первым делом увидел испуганное лицо матери, застывшей у его кровати. Она стояла там, как призрак, и от этого у него мурашки побежали по спине.
— Ты так громко кричал во сне… а потом заплакал, — тихо сказала она. — Я сразу же пришла.
В её глазах читалась жалость, и Эван ненавидел этот взгляд. Он не хотел, чтобы его жалели.
— Всё нормально. Просто плохой сон, — сказал он, ещё приходя в себя.
Элина осторожно убрала влажную прядь с его лба.
— Это ведь не первый раз, когда я так к тебе прихожу…
— Я в порядке. Иди спать, мам, — отрезал он, раздражённый.
Злость и беспомощность захлестнули его. Он не мог контролировать себя, свои сны.
Но этим утром он чувствовал себя лучше. Голова не болела, он выспался и, что удивительно, даже был голоден.
На часах было семь утра — в его распоряжении оставалось полчаса. Этого времени хватало, чтобы приготовить яичницу. Завтрак был готов быстро, и Эван, довольный собой, пошёл умываться.
Посмотрев в зеркало, он задумался. Да, он выглядел немного худым, но в целом… нормально. Его слегка вьющиеся волосы уже достигали линии подбородка. Он убрал пряди с висков в свободный хвост — так он казался себе взрослее.
Сегодня был ещё один день перед возвращением… домой? Теперь он начал разделять эти понятия: здесь — мама, там — его собственное место. Ему нравилось быть самостоятельным, но он пока боялся расстраивать Элину.
Он ещё не был готов сказать ей, что после окончания учёбы не хочет возвращаться домой.
Он решил, что хочет жить один.