Тёмное Искушение|Даниэль Лори

Мила
Typhlobasia — поцелуи с закрытыми глазами.
Запыхавшись от паники в венах и не имея никакого чувства направления, я захлопнула за собой дверь ванной, заперла ее и отступила назад, сердце бешено колотилось в горле.
Ронан был гнусным мошенником. У меня в запасе было три секунды, после чего послышались звуки его тяжелых шагов, преследовавшие меня, как только я достигла вершины лестницы. Он был быстрее, чем это было возможно для человека, его тень почти поглотила мою собственную, прежде чем я заперлась.
— Открой дверь, — потребовал Ронан, его слова были слишком спокойны для утешения.
Даже зная содержимое этой ванной комнаты вплоть до количества ватных палочек, да, я рылась в ящиках туалетного столика в надежде, что что-то волшебным образом появится, чтобы помочь мне защититься. Без сомнения, у Юлии есть ключ, и она с радостью поможет своему хозяину.
72
Я спокойна. Ты спокойна. Мы спокойны (фр.).
73
Я игнорирую его. Ты игнорируешь его. Мы игнорируем его (фр.).

— У тебя есть пять секунд, чтобы открыть эту дверь, прежде чем я ее сломаю.
Я взяла в руки щетку.
— Удачи тебе с этим.
Мне удалось ответить холодным голосом, хотя эта мысль послала волну неуверенности через меня. Я пыталась пинать, колотить и открыть дверь своей спальни, которая была той же самой марки, что и эта, и заработала несколько травм, но ни одной вмятины.
— Твои дурацкие двери могут выдержать торнадо...
Бах!
Я отпрыгнула назад, когда единственная перегородка между нами распахнулась и ударилась о стену с такой силой, что верхняя петля сломалась. Дверь неуклюже закачалась, пока еще один удар не вырвал ее из рамы, а затем твердый кусок дерева ударился об пол в нескольких сантиметрах от моих босых ног с громким стуком, от которого задрожало все мое тело.
Глаза поднялись, встречаясь с черными, в которых не было ни искорки, зубная щетка выскользнула из моих пальцев. Холодный страх парализовал меня на месте. Я уставилась на него, грудь тяжело вздымалась в ожидании его возмездия. Независимо от того, что он приготовил для меня, я отказалась умолять сохранить мне жизнь. Если гордость послала меня в ад, так тому и быть. По крайней мере, я покину этот мир, сохранив своё достоинство.
Ронан двинулся ко мне, эти дорогие ботинки наступили на упавшую дверь. Лязг металла заставил меня взглянуть на его руки, и когда я увидела, как он вытаскивает свой ремень из петель, мое сердце провалилось в желудок.
Он собирался выпороть меня, как Карло избил свою беременную жену в Крестном Отце.
К черту достоинство.
— Мне очень жаль!
Слова вырвались с неровным дыханием.
— Нет, тебе не жаль, malen'kaya lgunishka.[74]
Ноги несли меня назад, он следовал за моим отступлением. Прохладный каменный пол душа встретил мои ноги. Я находилась в ловушке, и он приближался ко мне с ремнем в своей хватке. Я должна была принять боль, чтобы вернуться к реальности; помнить, что его общество было не чем иным, как вестником смерти. В теории это звучало неплохо, но на самом деле? Это звучало так, будто было чертовски больно.
Схватив шампунь, я швырнула его в него.
— Ты это заслужил!
Он уклонился и от всех других предметов, которые я швырнула в него. Схватив меня за талию, его мрачный голос прижался к моему уху.
— Точно так же, как ты заслуживаешь, чтобы тебе выпороли задницу.
Я оттолкнула его, пытаясь ударить коленом туда, где будет больно, но он схватил меня за бедро карающей хваткой прежде, чем оно успело коснуться.
— Еще раз ударь меня коленом по яйцам, — прорычал он, — И ты успокоишь боль.
— Отпусти меня!
Я продолжала сопротивляться, но он крепко держал меня за запястья, а потом обмотал их ремнем и завязал узлом.
Когда он отступил, я попыталась вырваться, но он дернул за другой конец ремня, и я столкнулась с его грудью. Он прикрепил другой конец к современной насадке для душа на потолке, подняв мои руки над головой.
Тяжело дыша, я осторожно подняла глаза.
— Что ты...?
Остальные слова вырвались у меня, как визг, когда ледяная вода пролилась на меня дождем.
Я была достаточно высока, чтобы обе ноги упирались в пол, но ремень не был достаточно ослаблен, во избежании брызг. Я отплевывалась и задыхалась от неожиданного ливня, который был таким холодным, что иголки и булавки покалывали мою кожу.
— Что я тебе говорил насчет борьбы со мной?
Он схватил мое лицо, подняв его так, чтобы я встретилась с ним взглядом.
Сильный озноб сотряс меня, когда поток прямо из Антарктики намочил мои волосы и слил воедино платье и тело. Я сморгнула слезы с глаз. Я не знала, была ли это ледяная вода или облегчение, что он не собирался бить меня, но борьба внутри исчезла, оставив меня дрожащей и одинокой.