Брак по расчету | Liskook

Я уехала в аэропорт, где взяла билет на первый рейс домой, которого ждать еще около часа. Спрятав лицо за большой шляпой и очками, я недовольно потирала все еще болевшие запястья. Не могу сказать, что не злилась на Чонгука, не была подавлена и шокирована, однако, я гораздо сильнее злилась на себя. Он же предупреждал меня, столько раз просил, останавливал, сдерживался, а я сама своими собственными руками все разрушила. Он наверняка сейчас сидит и винит себя, ведь мой муж всегда так трепетно ко мне относился, даже это путешествие затеял для того, чтобы вернуть прежнюю меня и заставить снова улыбаться, а я все испортила.

Сделав глубокий вдох и выдох, я встала и направилась к выходу из аэропорта, по пути разорвав и выбросив билет в мусорку. Я заварила эту кашу, мне ее и расхлебывать. Сбегать нельзя.

Сев в такси, вернулась на виллу. Я вошла: стоит полная тишина, ни звука, ни шороха, ни движения. Осмотрела каждую комнату, но не обнаружила мужа. Я уже испугалась, что он сам решил уехать. Не проверила еще задний двор, выбежала туда и увидела его. Он сидел спиной ко мне за барной стойкой у бассейна, положив перед собой на столешницу руки и опустив на них голову, рядом бутылка виски, от которой он отпил почти половину. Я тихо подошла к нему и коснулась рукой его спины.

— Думал, ты уехала, — сказал он, не поднимая головы.

— На первых эмоциях я так и хотела, но потом остыла, подумала и вернулась.

Супруг молчит. Я подняла свою руку к его волосам и легонько их коснулась. Муж не реагировал.

— Чонгук, я... прости меня.

Мои руки дрожат от волнения. Мне страшно, что я безвозвратно все испортила и не смогу вернуть наши прежние отношения.

— Не тебе нужно извиняться.

— Нет, именно мне. Ты предупреждал меня, а я не послушала. Прости.

Он поднял голову и посмотрел на меня. В его глазах столько боли. Грудь сдавило. Я чувствую его эмоции, кажется, даже с двойной силой. Не выдержав, обвиваю его шею руками и крепко обнимаю.

— Прости меня, прости, прости, прости... умоляю, Чонгук, прости меня... — задрожали теперь не только руки, а все тело, сердцебиение было бешеным.

— Лиса, прекрати, — низкий голос полон страданий. Он попытался отодвинуть меня, но я вцепилась мертвой хваткой, — Я больше не имею права к тебе прикасаться. Лиса... я же изнасиловал тебя. Я... все испортил...