Брак по расчету | Liskook

Я очнулась на руках у Чонгука. Немного осмотревшись, заметила, что мы дома у моего отца.

Мы зашли в мою ванную комнату.

— Лили, ты пришла в себя?

— Да, — ответила я еле слышно хриплым голосом.

— Хорошо.
Усадив меня на стульчик возле ванны, он положил рядом свой пиджак. Я услышала шум воды — Чонгук регулировал температуру так усердно и с таким старанием, что это вызвало у меня мимолетную улыбку, которая тут же пропала, позволяя рту открыться в легком недоумении. Чонгук стащил с меня покрывало, под которым я была голой и прикрывала наготу немногочисленными руками, помог встать, поддерживая меня, и окунуться в теплую воду. Раны стали щипать, я попыталась выбраться, но муж не позволил.

— Я понимаю, понимаю, — говорил он нежным голосом, но выглядел немного растерянным, — но надо еще чуть-чуть потерпеть, Лиса. Сначала искупаешься, а потом врач обработает раны.

Неприятное жжение вызывало нежелательные слезы и мандраж, но голос Чонгука постепенно унимал мою дрожь и я расслаблялась. Поправив свои взлохмаченные волосы, он устало опустился на колени возле ванны, не вынимая из воды рук и нежно поглаживая меня. Бережно прикасаясь ко мне, Чонгук шепотом успокаивал, что-то тихо приговаривая.

Привыкнув к ощущениям в воде, я решилась поднять голову и взглянуть на мужа. Он разглядывал меня, каждый сантиметр моего тела, сопровождая свой взор аккуратными движениями. В его глазах смешивались боль и нежность, ненависть и забота, ярость и осторожность. Он хмурил брови, двигал скулами, мышцы на его шее напрягались, иногда поджимал губы, останавливаясь снова и снова у каждой царапины и синяка, которых на мне было предостаточно. Мы чувствовали страдания друг друга.

Соскользнув, все еще держа колени руками, я окунулась в воду с головой. Проведя в таком положении около минуты, вынырнула, протерла лицо руками и посмотрела на Чонгука. Он все еще стоял на коленях, опустив одну руку в воду, которой ко мне прикасался, но теперь склонил голову, касаясь лбом края ванной. Такая обреченная поза. Я не должна зацикливаться на своей боли. Ему ведь тоже было тяжело.

Коснувшись рукой его волос, заботливо провела по ним.

— Прости меня, — тихо произнес муж, не нарушая своего положения.